Маша! Ужасно, ужасно не хочется обидеть тебя в лучших чувствах. Мне бы, пожалуй, лучше было бы промолчать. Но я чувствую жгучую потребность высказаться по поводу своего отношения к Пелевину. Мне это нужно для себя самого. Поэтому заранее прошу простить меня.
Начну с благодарности. Спасибо, Маша, за эту ссылку. Честно, спасибо. Без всякой издевки. Дело в том, что я Пелевина почти не читал. Я слышал кое-что в пересказе от знакомых. И даже что-то когда-то прочитал. Начал читать и, почувствовав приступ тошноты, отложил в сторону.
Мне, в общем-то, было несколько совестно, поскольку позиция «я сам не читал, но гневно осуждаю» мне не слишком нравится. Но заставить себя взять Пелевина в руки и вновь подвергнуть себя этому испытанию я так и не смог.
И тут такая удача! Рассказ короткий (долго мучаться не придется). Рассказ, доступный одним щелчком мыши (минимум усилий). Рассказ, рекомендованный человеком, которого я уважаю (как минимум). Рассказ, рекомендованный как лучшее, что есть у Пелевина.
Прочитал.
Я прекрасно понимаю, почему Пелевин может нравиться. Прикольно, изящно, очаровательно и т.д.. Но я просто вижу, почти воочию вижу, как с его строчек стекают черные капли злобы.
Наверное, Пелевин - мастер. Может быть даже - Мастер. Простите меня за сравнение, может быть оно не удачно и плохо пахнет. Но вот, что пришло мне в голову. Большой Мастер способен вылепить на стене потрясающий по своей художественной силе барельеф даже дерьмом. И этому можно будет даже придать глубокий философский смысл. В конце концов, глина (она же керамика) – это тоже грязь. Разница только в том, что от глины не пахнет. Но Большой Мастер, мне кажется, не может ЛЮБИТЬ творить дерьмом. А Пелевин именно от этого и испытывает наслаждение. Только у него вместо дерьма – злоба.
Художник может, а может быть и должен иногда испытывать ненависть и выплескивать ее на страницы собственных книг. Но для меня это оправдано только тогда, когда эта ненависть порождена любовью, болью за то, что любишь. А у Пелевина я не вижу ничего похожего на боль. Есть только дикие пляски на чужих могилах.
Злоба. Ничего кроме злобы. Большие запасы злобы. Из этих своих запасов он берет подходящий кусочек и мастерский превращает в подобие искусства.
Уверен - дело не в спросе и не в гонорарах. Может быть, у него был расстрелян дед, или бабка умерла с голоду по дороге на поселение. Может быть, его отцу чиновники с партбилетами, что называется «перекрыли кислород». Может быть, его самого достали мелкие шишки из ЖЭКа, мнящие себя большими буграми. Может быть, последней каплей, отравившей его сознание, было хамское поведение продавщиц в гастрономе. Много, что может быть.
У нас есть с кем сравнить Пелевина. Я имею в виду Салтыкова-Щедрина. Та же фантасмагория, та же ненависть к окружающей его грязи. Но, читая Салтыкова-Щедрина, я чувствую его боль за Россию. А для Пелевина эта боль – чужая. Он ею питается, как вампир, перерабатывая ее в злобу.
Есть еще одна вещь, в которой я уверен. Я уверен, что именно эта злоба повинна в том, что с нами произошло. Именно из-за столкновения с такой злобой противников и происходит перерождение любой революции. Злоба порождает ненависть и служит моральным оправданием для тех, кто не может и не хочет победить в себе жгучее желание раздавить железной пятой источник этой злобы. Раздавить и, тем самым, усилить. Эта злоба, самой необходимостью противостояния ей, неизбежно приводит к власти мерзавцев, оправдывая их жестокость. Жестокость, порождающую новую злобу.
В кибернетике это называется «положительная обратная связь». Это неизбежно, как неизбежен 2-й закон термодинамики. И это самое противное.
И никакие заклинания о том, что «революция – это плохо, а эволюция – это хорошо» тут не помогут.
И религия – это тоже не панацея. Потому что всегда найдутся те, кому выгоден призыв «подставить другую щеку». И именно те, кому он выгоден, и будут пестовать религиозность народа, чтобы из «агнцев божьих» сколотить себе стадо баранов, которых можно стричь и пускать на шашлык.
… Ух! Эка меня занесло! Все, обрываю себя на полусл…
А Машки нет!!! Вот и распоясались!
